И так оно есть. О начале в начале? Откуда возьмется потребность в речи? Можно решить избеганием, избиванием-шатанием-валянием, но если собранием - не сочинений. Ниточкой  - Gideon smiled as Gideion died, нелепая гармония, невидимый белый цвет, когда я вернусь, то все будет иначе. Можно подумать: что-то было когда-то на месте (прищурясь и отодвинув, условности фона), в профиль повернут, как-то по-свойски. Наступила эра - английского сэра, вопросы по иллюстративному материалу. Купленный орган, что-то вроде последних битловских альбомов. Все просто и сила бессильного: вытянутые ноги, воротник из верблюжьего горла (удвоение речи, застрявший язык). Не остр, но меток и словно бы оправдывает пришивание, воздухновенная петелька - и без спицы. Иголку алмазную - расштопав в упрямый немецкий конверт (freewheeling). С черными петлями. Как два сошедшихся пальца или губа, расстеленная по стекломке стакана, не моего ума дело, в перчатке воззрений и партий в нарды, игорные: очерчен их взглядом, особенно если отсутствую. Скелет на денек: укутан плотнее (и как вам спалось, все время соскальзывать прочь). Шапка без козырька (под такими автобус не ждешь), мерное тиканье-moving to trash (между ступенями троек). Спокойно, что время идет: среди оптимизмов и римских голов. Складной, в такт бесчисленным скобкам - несложно тащить, невесело править, катаракта украсит, ластик признавши - засунув за щеку дефис. В этом есть кентавризм, кентавризм наобум, ненормальный и чистый, как звук.